Василий вышел из офиса. Трудный день был позади. Увидев свой троллейбус, он рванул к остановке, и в последнюю секунду втиснулся в переполненный салон. Тут он понял, что зря вдохнул, так как выдохнуть уже не сможет. В такой давке он давно уже не бывал.
Внезапно на весь тралл заорала кондукторша: «Граждане, в заднем проходе у всех билеты есть?». Не услышав ответа, эта поистине русская женщина с шестым размером груди, стала продираться сквозь пассажиров к задней площадке троллейбуса. Ледокол «Челюскин» по сравнению с ней казался двухместной байдаркой. Своей огромной грудью она прокладывала себе дорогу, а руками отталкивалась от тех несчастных, которые стояли на пути.
читать дальшеТроллейбус остановился, и люди с очередной остановки потоком хлынули в него. Двери закрылись.
Тут с задней площадки донёсся душераздирающий крик: «Доня! Ты влезла?». — «Да, мамо! Я тут у водителя стою, яйца держу!» — «Ну, стой, держи!»
«Нежнее, девочка, ещё нежнее!» — послышался голос водителя из динамика.
Очередная волна с остановки занесла в салон лицо ярко выраженной цыганской национальности женскаго полу с ребёнком на руках. «Баронесса я, Золотарёва, на Мамоновке живу, все меня знают!» верещала она. И как истинная бизнесвумен продолжала, обратившись к пацанчику возле неё: «Ай, молодой, красивый, на Гагарина похож! Дай погадаю!».
«Да пошла ты!» ответил ей пацан. Зря… «На залупу ты похож!», — услышал он тут же.
Дедулька, весь в орденах, хитрым взором осматривал сидящих около него. Он искал жертву, которую можно было согнать с места и наконец-то присесть. Его взор остановился на мальчугане, который с умным лицом, как у пограничной собаки на задании, рассматривал проносящиеся за окном пейзажи и смачно жевал жвачку. «А ну-ка пацан! Уступи место!» — требовательно заявил дед. «Ага, щаззз!» — услышал он в ответ.
«Молодёжь пошла наглая!!! Грубит, да ещё и чавкает!» — не унимался дедушко.
«Дед, да это ж жвачка! Она баланс во рту восстанавливает, и зубы отбеливает!» — ответил мальчик.
«А на-ка и мои отбели!» — сказал дедушко, протягивая ему свою вставную челюсть…
Ледокол «Челюскин» в виде кондукторши возвращался обратно к кабине водителя, от чего пассажиры, уклонявшиеся от гребня её груди, стали тесниться, кто как мог. «Твою мать! — заорала цыганка, обращаясь к мужику сзади неё — не напирай, хуило, не видишь с грудным ребёнком стою! А то щас как переебу этим дитём!»
Дверки открылись, и Василий позволил толпе вынести себя на улицу.
©lola